Сериал «Одни из нас» уже намного лучше игры. Объясняю
Смена формата пошла на пользу.
Премьеру экранизации The Last of Us я ждал с умеренным скепсисом. С одной стороны, за проектом закрепили мощнейшего шоураннера Крэйга Мэйзина и автора первоисточника Нила Дракманна, а еще пяток первоклассных актеров. С другой стороны, я слишком сильно люблю оригинальную игру, чтобы не придерживаться позиции «не чините то, что не сломано».
Однако уже первая серия раздавила мои опасения. Более того, оказалось, что в формате сериала The Last of Us в некотором смысле работает даже лучше! И как раз из-за необходимости выкинуть геймплейные секции: было бы странно наблюдать, как Педро Паскаль и Белла Рэмси после драматичного диалога начинают 30-минутную зачистку лагеря контрабандистов, согласитесь.
Сценаристы сериала вырезают эти исключительно игровые секции очень ловко. Разборка героев с бандой местных торгашей разрешается сама собой – перестрелка происходит за кадром и даже без участия протагонистов. Еще одна секция, в которой «Цикады» (они же «Светлячки») прорываются сквозь засаду FEDRA, попросту убрана. Наконец, финальный отрывок серии стал еще более стелсовым, чем в игре: Джоэл, Элли и Тесс аккуратно пробираются мимо патрульных и сталкиваются только с одним из них. Который в сериале даже не просто безымянный болванчик, а вполне конкретный персонаж – потому конфронтация с ним становится более личной и эмоциональной.
Все эти секции сшиты таким образом, что подвох совершенно не чувствуется. Если вы не проходили The Last of Us или забыли порядок событий в игре, то даже не поймете, где и что подрезали.
Но важнее другое: в сериале Джоэл – больше не Рэмбо, рутинно истребляющий десятки вооруженных врагов. Если подумать, это было самой большой игровой условностью The Last of Us: сложно поверить, что контрабандист средних лет без особой подготовки и передового вооружения смог выбраться хотя бы из пары таких передряг. Это даже статистически неправдоподобно.
Сериального Джоэла гораздо проще воспринимать как реального человека. Он способен убивать даже голыми руками, но при этом достаточно умен, чтобы избегать лишних конфликтов – за счет чего и дожил до своих лет. Однако экранный Джоэл, что удивительно, при куда меньшем счете убийств уже сейчас выглядит более травмированным и сломанным человеком, чем его игровой прототип. Это сполна показывается в финальной сцене пилота, работающей как раз благодаря контролируемому уровню насилия в адаптации.
* * *
Вот так, совершенно неожиданно, пилот The Last of Us не просто доказал, что экранизация имеет право на существование, но еще и позволил мне взглянуть на любимую историю с новой перспективы. Это восторг.
