Почему нас пугают роботы и живые чашечки от Disney? Это эффект «зловещей долины»

Осторожно, пост заряжен на крипоту.

Грамотно манипулируя тонкостями восприятия, киноделы создают саспенс из ничего. Разбираемся, зачем режиссерам эффект «зловещей долины» и может ли он возникнуть ненамеренно (и почему это так смешно).

Что это вообще такое?

Эффектом «зловещей долины» называют чувство, возникающее, когда что-то очень хорошо притворяется настоящим человеком. Но наш мозг не дурак – он улавливает разницу и сразу посылает сигнал: тут что-то не так. Тут важно понимать, что в дискомфорт нас вгоняет не любой антропоморфный объект, а только тот, который ну совсем чуть-чуть не дотянул до полноценного сходства с человеком.

Сам термин придумал японский инженер Масахиро Мори. В 1970-х он изучал реакцию людей на роботов и понял, что испытуемых пугают слишком очеловеченные андроиды – они вызывают недоверие и даже отвращение.

Это явление ученый назвал bukimi no tani. В переводе на английский получилось uncanny valley − «зловещая долина».

Почему «долина»?

Есть график, на котором видно, как у людей меняется реакция на роботов. Шкала привлекательности плавно растет по мере того, как увеличивается сходство существа с человеком. Но когда правдоподобие становится слишком сильным, линия резко идет вниз.

Это углубление на графике и называют valley − «долиной». А почему она зловещая, вроде бы и без объяснений понятно.

На этом закончим с теорией, ведь практическая часть куда интереснее. Посмотрим, как знаменитые роботы Boston Dynamics демонстрируют навыки паркура:

Одни считают этих ребят милыми, другие – жуткими. Невероятная пластичность роботов в сочетании с чеканными движениями и впрямь вызывает странные эмоции:

Пока большинство, глядя на роботанцы, умиляется, пессимисты отсчитывают дни до робопокалипсиса. Неудивительно, что Netflix воплотил эти фобии в серии «Черного зеркала», где робопсы, подозрительно похожие на детищ Boston Dynamics, отстреливают людей.

Слышали про закусочную Chuck E. Cheese’s? Именно она вдохновила создателя игры Five Nights at Freddy’s (если вы не проходили ее, то наверняка видели ролики со скримерами оттуда). Визитной карточкой пиццерии были танцующие и поющие аниматроники – спонсор психологических травм целого поколения детей.

Страшнее, наверное, были только куклы конкурента – ShowBiz Pizza Place, обогнавшие маскотов Chuck E. Cheese’s по пучеглазости и криповости:

Профессор Стефани Лей, много лет изучающая феномен «зловещей долины», считает, что самыми жуткими кажутся машины, объединяющие веселые лица со злыми глазами, словно робот пытается подавить неприятные эмоции. Возможно, пока это лучшее объяснение, почему нам страшно смотреть на меховых аниматроников с мордами серийных убийц.

Картину Билла Стоунхема The Hands Resist Him вы бы вряд ли повесили в спальне. Даже если не верите в призраков, якобы бонусом идущих к полотну. И дело даже не в привидениях, а в тончайшем искажении пропорций. Взгляните на голову мальчика: макушка плоская, лицо безжизненное. Вам не кажется, что дверь намного больше, чем нужно? Ладошки за ней, наоборот, слишком маленькие. Вместе это запускает мощнейший эффект «зловещей долины», подстегивающий воображение, – чего только не рассказывают о картине в интернете.

Правды в этих историях, как обычно, намного меньше вымысла.

Это человек или нет?

Эффектом «зловещей долины» успешно пользуются игроделы и режиссеры. Они знают – нет способа вернее напугать игрока или зрителя, чем заставить сомневаться, человек перед ним или непонятное инфернальное существо.

Во что поиграть летом? Собрали 8 лучших игр (почти все со скидками)

Масахиро Ито, геймдизайнер первых игр про Сайлент Хилл, – настоящий король «зловещей долины». Все придуманные им монстры немного похожи на людей. Это не только пугает, но и вызывает у игрока дополнительное чувство вины. Раздавать тумаки рядовым противникам легко, а вот странно стонущему антропоморфному существу, которому и передвигаться-то, кажется, больно, – уже не очень.

Вспомним момент из второй части, когда Джеймс Сандерленд впервые встречает монстра. Фигура, напоминающая человеческую; руки, соединенные за спиной; походка хромого пьяницы… Хочется получше разглядеть, но подробностей не видно за туманом. Что это вообще такое? Это точно человек?

А вот тот же монстр в фильме. Создатели грамотно подошли к адаптации существ из Сайлент Хилла для экрана: чтобы добавить чудовищам драматического сходства с человеком, их играли реальные актеры и актрисы. Графику же добавляли на постпродакшене, и то немного. Получилось отлично – в меру красиво и тревожно.

Автор хоррор-хитов Джордан Пил великолепно создает эффект «зловещей долины» в «Мы». По сюжету герои встречают своих злых клонов. Но как заставить зрителей поверить в исходящую от двойников опасность? Сделать их почти точными копиями прототипов. И тут очень помогла правильная работа с актерами – от одних только неестественных движений и мимики уже становится не по себе.

Пил также закрыл лицо одному из клонов, убив при этом сразу двух зайцев. Во-первых, еще больше озадачил зрителей. Во-вторых, красиво зарифмовал белую балаклаву Плуто с маской Чубакки, которую в начале фильма носил Джейсон.

Вообще, маска − самый простой способ запустить эффект «зловещей долины». Вот Алекс Гарленд в «Роде мужском» эталонно пугает зрителей маской Мэрилин Монро. Больше, чем пустые глаза и приоткрытый рот, настораживает только абсолютная неуместность этой штуковины в контексте происходящего. На 100% проклято!

Полностью лишенная эмоций маска Майкла Майерса кажется ужасно неприятной. Разгадка снова в эффекте «зловещей долины». Основой для аксессуара стала маска капитана Кирка из «Стартрека». Над ней слегка поработали: стерли брови и бакенбарды, расширили отверстия для глаз и как следует растянули.

Всего пара манипуляций – и вот перед нами уже черт-те что.

Иногда у режиссеров невзначай выходит жуть. Почему?

В нулевые постоянным поставщиком экранного кринжа стала технология motion capture. Она отлично выручает, когда нужно показать фантастическое существо вроде Голлума или дракона Смауга. Но иногда режиссеры теряют чувство меры, и делают при помощи захвата движения целые фильмы. Особенно преуспел в этом направлении Роберт Земекис: за короткий период снял «Полярный экспресс» (2004), «Беовульфа» (2007) и «Рождественскую историю» (2009).

Увы, эти работы производили ужасный эффект на зрителей. Лица актеров под цифровыми масками нагоняли жуть на детей и многих взрослых. Их можно понять: первое же появление Скруджа в «Рождественской истории» пугает больше, чем сцена из фильма ужасов. А мультфильм Стивена Спилберга «Приключения Тинтина» (2011) стоило назвать «Приключения Тинтина в зловещей долине».

Еще один источник нечаянных фейлов – огрехи компьютерной графики.

Как тут не вспомнить про «исчезнувшие усы» Супермена? Дело было так. Во время съемок в «Лиге справедливости» расписание Генри Кавилла пересеклось с проектом Paramount. По контракту актеру нельзя было бриться, поэтому для роли в «Лиге» ему замазали верхнюю губу на постпродакшене. Вышло чудовищно: непрошеный эффект «зловещей долины» превратил Кавилла в призрак Траволты.

Время от времени от эффекта «зловещей долины» страдают live-action ремейки. Например, рисованную утварь из оригинальной «Красавицы и чудовища» (1991) в фильме 2017 года сделали чересчур реалистичной. В результате харизматичные Люмьер и Когсворт превратились в скучные компьютерные модельки. Но по-настоящему пострадали домоправительница миссис Поттс и ее сынишка Чип – ремейк сделал из них монстров, способных выпить душу через чайный носик.

Еще не забыли про наш график? Вот что произошло с бедной миссис:

Завершим путешествие в долину кринжа самым большим кинофейлом всех времен и народов. Неизвестно, о чем думал режиссер «Отверженных» Том Хупер, когда брался за мюзикл «Кошки». И почему он решил вместо того, чтобы просто одеть звезд в костюмы, наложить на их тела CGI.

Уже самый первый трейлер принес фильму статус мемного. А к итоговому результату еще больше вопросов. Почему у кошек есть грудь? Зачем они едят крошечных людей в костюмах тараканов? Где, в конце концов, их гениталии?

И кто эти мышелюди?

Вывод такой: феномен «зловещей долины» – лучший друг режиссеров хорроров. Когда этот эффект применяют с умом, он превращается в тонкий инструмент нагнетания тревоги. В то же время попытки киноделов миксовать элементы CGI с живой игрой в ожидании, что на выходе получится милота, на практике обычно приводят к чему-то вроде «Кошек» − и смешно, и страшно.

* * *

5 ваших любимых актеров и актрис, которые прекрасно танцуют и поют

От «мамы!» до «Кэндимена». 8 красивых и страшных социальных хорроров